Автобиография
Яков Михайлович Агарунов (1907, Еврейская Слобода –1992, Баку) – азербайджанский комсомольский и партийный деятель. В начале 1930-х курировал создание прессы на языке горских евреев и разработку для него латинского алфавита, с конца 1930-х курировал нефтедобычу и нефтяную промышленность в Азербайджане (Орджоникидзевский район Баку), с 1942 года – в Куйбышевской области. Поэт и драматург, писал на языке горских евреев (татском, джуури). Автор воспоминаний «Нефть и Победа» (1991), «Большая судьба маленького народа» (1995), «Как создавалась татская литература» (1974–77); составитель татско-русского и русско-татского словарей.
Агарунов Яков Михайлович
Автобиография
Родился я в 1908 году, 25 апреля (по определению врачебной комиссии, в действительности – в 1907 году), в городе Кубе на Красной слободе Азербайджанской ССР в семье крестьянина-садовника, впоследствии – колхозника. Отец мой, Михаил Якуб-оглы, почти до 1926 года был вынужден брать деньги взаймы на процентных началах до нового урожая. Положение облегчилось с организацией кредитного товарищества, а потом колхоза. В 1930 году он вступил в первоорганизованный колхоз им. 28 апреля. Скончался отец в декабре 1933 года, мать умерла еще раньше – в 20-м году.
В 8-летнем возрасте меня определили в русскую школу, кончил я ее в 1919 году.
В моей памяти остались некоторые эпизоды, которые, видимо, потом сыграли свою роль в моем становлении. В связи со свержением самодержавия, чувствовалось всеобщее ликование, и мы, ученики школы, во главе с нашими педагогами, вышли на демонстрацию с революционными песнями. Через несколько месяцев мы узнали, что к власти пришли большевики, и в устах людей всюду были Ленин и большевики. Волнующие рассказы возвращающихся солдат о революции, свободе и национальном равноправии очаровали нас. Ждали быстрых перемен к долгожданному лучшему. Но весною 1918 года началась непонятная нам тогда суматоха. На Слободу напали банды Алибека Зизикского. Начались погром, грабеж и резня. В городе появились националистические воинские части, которые воевали против местных большевиков. Погромы усилились, и наша семья, в числе других, стала бежать в Хачмас, чтобы оттуда поехать в Баку, где была установлена Советская власть.
В 8–10 верстах от Хачмаса на нас напала банда ишхарских беков. В этой суматохе, в темную ночь, я потерял своих родителей, и только к утру, мучительно усталый, с ранеными и опухшими от долгой ходьбы ногами, я в Хачмасе нашел их.
В Баку нас, беженцев, не пустили, и мы в товарном вагоне выехали в город Дербент. Здесь нас ожидала не меньшая беда. В разное время появлялись бечераховцы, тюрки, деникинцы. Искали среди нас большевиков, грабили, избивали, арестовали всех мужчин, в том числе, отца. По ночам мы скрывались в подвале или на чердаке лимонадного завода.
Осенью, в более спокойной обстановке, мы опять вернулись в Кубу, и я стал продолжать учебу.
В сентябре 1919 года меня отправили в Баку для поступления в гимназию, но я не был принят – очевидно, действовал процент для иноверцев. Я остался жить у тети. Здесь я узнал о кончине моей матери. В Баку я был очевидцем исторических перемен, которые произошли в ночь с 27 на 28 апреля 1920 года – свершения Апрельской Социалистической революции и установления Советской власти в Азербайджане. Видел появление частей ХI армии, исчезновение атрибутов муссаватской власти, экспроприацию и арест купцов, богачей, борьбу с контрреволюционерами. С утра до вечера я находился в клубе рабочей молодежи, слушал многочисленные доклады, революционные песни и лозунги, смотрел инсценировки и постепенно сам стал участником этих собраний. Все это оставило на мне свой след и дало сильный толчок к более сознательному отношению к окружающему.
Вернувшись в Кубу в мае месяце, я, под впечатлением того, что пережил в годы Гражданской войны, видел и слышал на собраниях в г. Баку, написал первую, на родном татском языке, пьесу под названием «Царь, поп и богач» (был такой революционный плакат), показывая, как они, именем Бога, угнетали трудящихся.
В национализированном трехэтажном доме купца на слободе, превращенном нами потом в клуб, находился полк красноармейцев. С этой пьесой и мыслями об организации союза молодежи я со своими сверстниками обратился к командиру полка тов. Терехину. Он помог нам, разъяснил цели и задачи союза молодежи и направил письмо в ЦК комсомола. 10 июня 1920 года, с участием представителя ЦК Аз.КСМ тов. Церковникова, была оформлена первая комсомольская ячейка, и я был избран секретарем этой ячейки. Так я стал вожаком слободской молодежи, а комсомольский билет – моей путевкой в жизнь. Начался период весьма увлекательной и интересной работы, которой я был полностью поглощен. Как руководитель драмкружка я получал продуктовый паек. В сентябре 1921 года ЦК КСМ создал на Красной слободе Райком комсомола, и я был избран членом Президиума этого Райкома и секретарем. В райкоме я работал до расформирования – июль 1922 года.
Очагом нашей комсомольской, культурно-просветительной работы и идейно-политического воспитания был клуб. Здесь знакомились с событиями внутренней и международной жизни, учились в кружках (хоровой, танцевальный, шахматный, драматический, санитарный и др). В клубе проводились лекции, организовывались литературные чтения, устраивались дискуссии, вечера вопросов и ответов, спектакли. Клуб способствовал также спросу: каждый находил себе занятие по душе, беседовали, отдыхали за чашкой чая. При клубе мы создали для молодежи различные кружки, в том числе кружки политграмоты. Сами учились, учили других. Для населения создали сеть ликбезов, педагогами были мы сами – малограмотные комсомольцы. (В те годы на Слободе не было не только ни одного человека с высшим, но даже и со средним образованием. Всего десяток подростков, окончивших начальную русскую школу.) Я писал стихи, куплеты, пьесы для нашего любительского кружка. Посредством стенных газет и кружков, стихами, куплетами, декламациями бичевали пороки старого общества и их носителей, пропагандируя новые, революционные идеи. Острие нашей борьбы было направлено против эксплуататоров-купцов, богачей, духовенства, против феодальных отношений, религиозных обрядов и обычаев и других уродливых фактов тогдашнего быта. Используя Советские законы, мы защищали батраков, учеников-ремесленников от произвола эксплуататоров, вовлекали их в комсомол, поднимали их политическое самосознание. Широко пропагандировали интернационализм – против националистических течений и национальной ненависти.
Мне приходилось организовывать новые комсомольские ячейки и, по мере моих сил, организационно и идейно укреплять их. Вместе с тем я обучался в отрядах ЧОНа (части особого назначения) и принимал участие в проводимых ими мероприятиях.
В августе 1923 года Кубинский Уком партии направил меня в Баку на учебу на Рабфак, но меня из-за возраста не приняли. Тогда я поступил на курсы вожатых пионеров. По окончании курсов я вернулся в Кубу и, организовав отряды юных пионеров, до сентября 1924 года был председателем горрайбюро пионеров при Укоме комсомола и секретарем коллектива КСМ. В августе 1924 года я вновь был направлен на учебу на Рабфак в г. Баку и учился до лета 1925 года. Во время летних каникул работал деловодом Райсовета на Красной Слободе. В сентябре 1926 года, будучи студентом III курса Рабфака, я был сокращен как стипендиат, а без стипендии продолжать учебу не мог – других источников дохода я не имел – и я вынужден был оставить учебу и вернуться в Кубу. Здесь я стал работать десятником Водного округа, а потом – зав. юношеской секцией Укома комсомола. На руководящей комсомольской работе я оставался вплоть до 1931 года. Начиная с 1923 года и до 1931 года, исключая годы учебы, я избирался членом президиума Кубинского уездного комитета комсомола, Окружного комитета комсомола, его представителем в разных организациях, членом Уездной Конфликтной Комиссии комсомола.
Наряду с комсомольской работой, я, разумеется, принимал активное участие в общественной жизни, а с 1926-27 гг. с первого же дня организации Райсовета (Исполкома) трудящихся я избирался членом Президиума Райсовета, председателем Ревкомиссии Райсовета.
В мае 1927 года, будучи секретарем комсомольского коллектива, партячейкой Красной слободы и Кубинским Уездным комитетом компартии я был принят кандидатом в члены компартии по II категории, а в мае 1928 года теми же организациями – членом коммунистической партии.
В августе 1927 года ЦК АКП(б) я был командирован в г. Москву на Первое Всесоюзное Совещание культпросветработников-татов, созванное нацменсектором ЦК ВКП(б) и Наркомпросом РСФСР, и выступил с докладом. После окончания совещания через Нацменсектор ЦК ВКП(б) я поступил на III курс рабфака им. Артема в Москве. Стипендию в размере 20 рублей я получал в райкоме партии. По возвращению в Кубу (май 1928 года) я, как сказано выше, был принят в члены партии и утвержден пропагандистом Кубинского Укома АКП(б). С тех пор, в течение 25 лет, я беспрерывно работал на партийной работе, главным образом, на выборных должностях, проходя практическую школу партийной работы, начиная от секретаря партийной ячейки и пропагандиста Уездного комитета партии до секретаря обкома ВКП(б).
В мае 1929 года по просьбе Дагестанского Обкома ВКП(б) я был направлен ЦК АКП(б) в Дагестан на работу зам.ответ.редактора первой периодической татской газеты «ЗАХМЕТКЕШ», издаваемой в Дербенте. Наладив дело газеты, я в октябре того же года вернулся в Кубу и стал работать инструктором-информатором Кубинского Окружного комитета партии.
Как секретарь партийной ячейки я был избран делегатом Х съезда Компартии Азербайджана (июнь 30 года).
После ликвидации округов и районирования, в сентябре 1930 года, я был избран и утвержден ЦК АКП(б) заворготделом Кубинского райкома партии, где работал до февраля 1932 года. Тогда в РК не было трех секретарей, как в наше время, заворготделом заменял секретаря РК. И время было очень серьезное. Это был период острой классовой борьбы в деревне, период организации первых колхозов и, на ее базе, ликвидации кулачества как класса, ликвидации бандитских элементов. Я как заворготделом райкома руководил этой борьбой, пропагандировал и организовывал колхозы. Все это одновременно сочеталось с усилением организационно-партийной работы в селах.
В 1932 году решением руководящих органов партии в республике был образован опорный район – Бардинский, на территории нынешних Бардинского, Tертерского и Евлаховского районов, и я в марте 1932 года был направлен туда для укрепления зав. горотделом райкома партии.
В июне 1932 года я был переведен на работу в аппарате ЦК АКП(б) и работал до сентября 1934 года инструктором Орготдела ЦК АКП(б), зав. сектором Орготдела ЦК по парт. работе в плодоовощных районах, а после реорганизации Орготдела – ответ. инструктором ОРПО (отдела руководящих партийных органов) ЦК АКП(б).
Во время работы в аппарате ЦК АКП(б) я был избран делегатом ХII съезда компартии Азербайджана (1934 год) от Закатальской парторганизации, где по поручению ЦК я проводил партийную конференцию, и делегатом VI съезда Закавказской парторганизации в 1934 году от Закавказской парторганизации.
20 мая 1934 года бюро ЦК АКП(б) приняло решение об издании в Баку первой периодической массовой газеты ЦК и БК АКП(б) на татском языке под названием «Коммунист» и утвердило меня ответредактором этой газеты, а в июне, в связи с переводом издания татской литературы из Москвы в Баку, решением бюро АКП(б) я был утвержден одновременно и заместителем директора Азернешра (АзГИЗ). Но я продолжал оставаться на работе в ЦК АКП(б) до сентября 1934 года, так как требовалось время для практической организации порученных мне новых работ. Коротко скажу, почему выбор пал именно на меня. Как сказано выше, наряду с комсомольской работой, я увлекался поэзией и драматургией, и, волею судьбы, стал зачинателем татской литературы: писал стихи, пьесы, песни. Многие из них писались на злободневные темы и отражали состояние нашей борьбы тех лет. Некоторые из них носят печать еще недостаточно зрелого автора. Из многочисленных пьес только одну – «Чья вина» («Слезы радости») могу считать отвечающей законам драматургии. Стихотворения печатались в стенных газетах, некоторые из них – в юбилейных однодневных газетах, в периодических газетах «ЗАХМЕТКЕШ» и «КОММУНИСТ», одно из них – о Ленине – в журнале Союза писателей на русском языке, некоторые другие – в трудах исследователя татской проблемы профессора Д.В. Миллера, который специально приезжал в Кубу из Ленинграда.
В 1923–24 гг. в Азербайджане началось движение за замену арабского алфавита новым – на основе латинского. Вдохновителем и председателем Всесоюзного Комитета нового тюркского алфавита был председатель АзЦИКа Самед-ага Агамали оглы. Я был у него со своим вариантом татского алфавита на основе латинского. Как одному из авторов мне суждено было быть также поборником и проводником в жизнь нового татского алфавита. На Всесоюзном совещании культработников в Москве в сентябре 1927 года в своем докладе я и развил эту идею перехода на новый алфавит и получил одобрение большинства присутствующих. В те годы я принимал участие в работе научно-исследовательских учреждений республики: был членом татской секции Отделения языка, литературы и искусства АзГНИИ при АзЦИКе, председателем Кубинского отделения Общества обследования и изучения Азербайджана при АзЦИКе, членом Кубинского правления ассоциации пролетарских писателей, участником орфографического совещания, созванного в г. Баку 27/VII 1928 г. АППО ЦК КП Азербайджана и Совнацменом Наркомпроса, терминолого-орфографического совещания татского языка при АзГНИИ 24–27 июня 1930 года и т.д. По моей инициативе (мое письмо т. Агамали оглы и в Совнац СССР т. Кулбеширову в марте 1929 г.) 25 апреля 1929 года в г. Баку была созвана Всесоюзная конференция по вопросу нового татского алфавита. Я был делегатом этой конференции и избран в состав пятерки при ЦК НТА. Новый алфавит был принят, и решение этой конференции я проводил в жизнь, работая в газете «ЗАХМЕТКЕШ». Начальные школы были переведены на родной язык, нужны были учебники, художественная и детская литература. ОГИЗ (Москва) не был в состоянии удовлетворить эти запросы. Поэтому секретариат ЦК КП(б) Азербайджана еще 23/XI 1933 года, обсудив предложение ОГИЗа о передаче издательства литературы на татском языке в Азернешр, дал свое согласие и для разработки вопроса о терминологии, грамматике и т. п. для татов создал комиссию в составе: Рухуллу Ахундова, Мамеда Джуварлинского, Микаила Гусейнова, меня и других. Для практического решения этих вопросов ЦК КП(б) Азербайджана постановлением от 17/VI 1934 года командировал меня в Москву в отдел культуры и пропаганды Ленинизма ЦК ВКП(б) и в ОГИЗ. Я был у тов. Хавинсона (ЦК ВКП(б)), у тов. Халатова (ОГИЗ) и у многих других товарищей, от которых зависело решение вопроса.
Вопросы бумаги и полиграфической базы были сравнительно благополучно решены. Но главная трудность в издании татской газеты и литературы на новом алфавите заключалась в отсутствии кадров, практического опыта и навыка в вопросах терминологии, орфографии и пр. Небольшой костяк в составе 3–4 товарищей, которых я подобрал, вместе со мной трудились над тем, чтобы на ходу создавать терминологию, разрабатывать орфографию, подбирать и готовить авторов, переводчиков. В сентябре 1934 года начался выпуск газеты «Коммунист» и издание татской литературы, в т.ч. учебников для начальных школ. Начался период рассвета татской социалистической литературы, появились свои поэты, писатели и драматурги. Газета сыграла важную роль в классовом воспитании трудящихся татов, в вовлечении их в активную борьбу за успешное строительство социализма, в подготовке кадров татской интеллигенции.
На XIII партийном съезде в 1937 году я как ответредактор газеты был избран кандидатом в члены ЦК АКП(б), а потом и членом ЦК АКП(б).
В мае 1938 года я был избран первым секретарем городского райкома партии г. Баку. В том же году я был избран членом Бакинского комитета партии, депутатом Бакинского совета депутатов трудящихся, депутатом Верховного совета Азербайджанской ССР первого созыва (до 1946 года), а в марте 1939 года был делегатом (с решающим голосом) XIII съезда ВКП(б) в Москве. В апреле 1939 года бюро ЦК и БК партии направили меня первым секретарем Орджоникидзевского райкома партии г. Баку.
Один из крупнейших нефтяных районов (Сурханы) в последние годы сильно отставал, не выполнял плана добычи нефти. Задача состояла вывести район из глубокого прорыва. Специфика заключалась в том, что добыча нефти и бурение нефтяных скважин по своей технологии ведутся без перерыва – круглые сутки, поэтому и партийно-политическая работа должна вестись круглосуточно, в противном случае успехи, добытые в дневной смене, сводятся на нет во время вечерней и ночной смен. С учетом этой специфики соответственно перестроили партийно-политическую работу. Занялись расстановкой кадров, в т.ч. женщин. На старых промыслах, где нет перспектив для бурения новых скважин, осуществляли задачу введения в эксплуатацию всех простаивающих скважин. Вывели геологическую службу из состояния спячки и упадка, в результате геологи шли на оправданный риск и открывали новые горизонты. Здесь же зародилась и впервые осуществилась замечательная идея совмещения профессий начальника буровой и бурового мастера. Это принесло государству огромную экономию средств и улучшило руководство бурением. Сочетание разнообразных мероприятий привело к тому, что в первый же год отставание района было ликвидировано, и годовой план добычи нефти был перевыполнен, а в следующие, 1940 – 1941 годы, сурханцы стали добывать нефть в небывалых рекордных размерах. О положительном опыте партийно-политической работы Орджоникидзевского района стали писать не только бакинские газеты. Этому посвятила целую полосу и газета «Правда». Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27/IV1940 года «За успехи в развитии нефтяной промышленности» многие нефтяники были награждены, и я в том числе был награжден Орденом Трудового Красного Знамени. В марте 1941 года я был выдвинут на должность секретаря Бакинского Горкома партии по нефтедобывающей промышленности. Баку тогда давал более 70 процентов всей добытой страной нефти, и бакинские нефтяники неутомимой работой высоко держали знамя первенства.
В июне 1941 года началась Великая Отечественная война советского народа против гитлеровского фашизма. Она требовала еще большего напряжения, чтобы бесперебойно обеспечивать нужды фронта в нефти и нефтепродуктах. Пуск бездействующих скважин и улучшение технологического режима дали много нефти. Но добыча нефти сопряжена с огромными затратами материалов, специальных труб и насосов. Все машиностроительные заводы Баку и других городов Союза, которые до войны работали на нефть, теперь переключились на производство боеприпасов, и нам приходилось обходиться своими силами и средствами. Было организовано широкое использование старых обсадных труб, в частности, их вырезка из бездействующих скважин. Промысловые мастерские, которые раньше занимались только текущим ремонтом оборудования, стали производить глубокие насосы и запасные части. А мастера, операторы, буровики сутками не покидали своих постов. В результате этих и других героических усилий Азнефтекомбинат досрочно выполнил план добычи нефти за 1941 год. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6/II/1942 года «За образцовое выполнение задания правительства по увеличению добычи нефти, производству оборонных нефтепродуктов и боеприпасов» большой отряд бакинских нефтяников был награжден орденами, и я в том числе был награжден орденом «Знак почета». Как секретарь БК партии я выполнял также обязанности комиссара одного из оборонных рубежей на ст. Насосная и другие обязанности военного характера.
В 1942 году фашисты, наступая на Кавказ, стали угрожать бакинским нефтяным промыслам. Коммуникации были перерезаны. Мы вынуждены были законсервировать многие нефтяные скважины. К этому времени майкопские нефтяные скважины были выведены из строя самими советскими людьми. Грозненские нефтяные промыслы и нефтеперерабатывающие заводы сильно пострадали от фашистских бомбежек. В этих условиях Государственный комитет Обороны СССР (ГОКО) решил ускоренными темпами развернуть добычу нефти в восточных районах СССР («Второе Баку»).
12 октября 1942 года, в связи с решением ГОКО, я был ЦК ВКП(б) направлен в г. Куйбышев секретарем Обкома ВКП(б) по нефти. Из Баку были эвакуированы в Куйбышевскую область целые бригады трестов «Орджоникидзенефть», «Азнефтеразведка», «Азнефтестрой», сотни специалистов, большое количество нефтяного оборудования и даже трубы демонтированного накануне Баку-Батумского нефтепровода. Эвакуация людей и оборудования, применение этого оборудования в труднейших условиях военного времени и непривычной для бакинцев зимы требовали огромной организаторской и политической работы в сочетании с почти беспримерной самоотверженностью самих нефтяников.
Невероятная человеческая стойкость сделала свое дело. За один 1943 год добыча нефти в области увеличилась по сравнению с 1942 годом почти в полтора раза, выработка нефтепродуктов – почти в пять раз, а скважин было пробурено в два раза больше. Эти результаты были высоко оценены Родиной.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21/I 1944 года «За образцовое выполнение задания партии и правительства по добыче и переработке нефти и обеспечение нефтепродуктами армии, промышленности и сельского хозяйства в трудных условиях военного времени» я был в числе других награжден Орденом Ленина.
За пять лет моей работы в Куйбышевской области была создана газовая, сажевая и нефтеперерабатывающая промышленность. Из демонтированных труб Баку-Батумского нефтепровода в 1943–1944 годах был построен первый в СССР дальний – 165-километровый газопровод Похвистнево–Безымянка, обеспечивающий горючим газом, в основном, авиационные заводы. Были открыты 14 нефтяных и газовых месторождений, в результате область заняла по добыче нефти 3-е место в стране. В 1944 году в Жигулях скважина, пробуренная на глубину 1552 метра, дала невиданный в этих местах фонтан нефти (500 тонн в сутки) впервые из девонских отложений. Этим было положено начало новому, важнейшему этапу в развитии топливной промышленности страны. За открытие и разработку девона в Жигулях в числе большой группы нефтяников мне была присуждена денежная премия ГОКО. Три раза я получал денежные премии ГОКО за успехи в развитии нефтяной промышленности.
В декабре 1947 года, в связи с болезнью членов семьи, ЦК ВКП(б) удовлетворил мою просьбу и перевел меня в распоряжение ЦК КП(б) Азербайджана для использования на руководящей партийной работе.
В Баку 19/XII/47г. я стал работать зам. секретаря Бакинского Горкома партии по нефтяной промышленности, а в январе 1949 г. был избран зав. отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов БК и членом бюро Бакинского горкома партии. Одновременно работал старшим преподавателем по курсу партстроительства в Республиканской двухгодичной партшколе. В августе 1950 г. был переведен в ЦК КП Азерб. зам.зав.отделом тяжелой промышленности, а с мая 1951 года до лета 1952 года работал первым заместителем зав. отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов в ЦК КП Азербайджана.
Летом 1952 года, в результате моего критического отношения к деятельности некоторых тогдашних руководителей ЦК КП Азерб. и министерства Госбезопасности республики, против меня и некоторых других партработников министром госбезопасности республики Емельяновым, прокурором республики Рахимовым и другими были сфабрикованы клеветнические обвинения, и бюро ЦК КП Азерб. безо всякого основания освободило меня от партийной работы. Я был подвергнут расправе – оставлен без работы на период более 3 месяцев, а 3/XII/52 года бюро Бакинского обкома для того, чтобы оправдать расправу, объявило мне выговор, без занесения в учетную карточку, и направило на хозяйственную работу – замдиректора конторы капремонта скважин «Лениннефть», где я работал до января 1955 года. Все эти обвинения после тщательной проверки в Москве – в ЦК КПСС и в Баку – в ЦК КП Азерб., решением бюро ЦК КП Азерб. от 30/III/1954 года, протокол номер 7, с меня были сняты как необоснованные, и все решения парторганов, основанные на этих клеветнических обвинениях, в том числе решение бюро ЦК КП Азербайджана об освобождении меня от партийной работы и решение Бакинского Обкома партии от 3/XII/1952 года об объявлении мне выговора – отменены как неправильные и необоснованные.
В марте 1955 года я вновь был направлен на партийную работу – ответственным секретарем партийной комиссии Политотдела УИТЛК МВД Азерб. ССР. После работал старшим инспектором. Уволился 15/VI/1956 года по сокращению штата. В августе 1956 года ЦК КП Азерб. и Совмин Аз.ССР направил меня в Минторг на должность директора Бакхлебторга. Уволился по собственному желанию в марте 1963 года. С 1963 года по настоящее время по направлению ЦК КП Азерб. и приказом Госкомитета по нефтяной и химической промышленности СССР за номером 50/К от 31/VIII/1963 года работаю зам.директора ВНИИТБ по общим вопросам.
За время нахождения в рядах КПСС неоднократно избирался членом руководящих партийных и советских органов: членом и членом бюро Бакинского обкома партии – Кубинского, Бардинского, Городского, Орджоникидзевского райкомов г. Баку, членом бюро Бакинского Горкома партии, кандидатом в члены и членом ЦК КП Азерб., депутатом районных советов – Бакинского совета нескольких созывов, депутатом Верховного совета Азерб.ССР первого созыва. Был делегатом ряда районных и городских партийных конференций, делегатом ряда (X, XI, XII, XIII, XIV, XV, XVII, XVIII) съездов Компартии Азербайджана, VI съезда Закавказской парторганизации в 1934 году, а также делегатом (с решающим голосом) XIII съезда ВКП(б) в 1939 году. В других партиях не состоял, из рядов КПСС не выбывал и не исключался, колебаний в проведении генеральной линии партии у меня не было, в оппозициях и антипартийных группировках никогда и нигде не участвовал, под судом и следствием не был, партийных взысканий не имею.
Образование – высшее. Окончил исторический факультет пединститута (диплом номер 509764) и полный курс заочного отделения Высшей партийной школы при ЦК КПСС (справка номер 10334). Награжден орденом Ленина, орденом Трудового Красного знамени, орденом Знак Почета, медалью «За оборону Кавказа», медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» и двумя нагрудными значками «Отличник» Министерства нефтедобывающей промышленности СССР: в 1941 году («За отличные показатели в работе») и в 1968 году («За долголетнюю безупречную работу»).
Жена моя – Шушана Агарунова – 1913 года рождения, член комсомола в 1926–1931 гг., домохозяйка. Имеем четырех детей: дочь Эмма окончила геологический факультет АГУ, работает в Азгеологоуправлении; дочь Раиса – педагог; сын Михаил окончил химфак АГУ, работает в Академии наук Аз.ССР; дочь Эльмира окончила химфак АГУ, работает во ВНИИГАЗе.
8 мая 1968 года
г. Баку